Обзор «Мэйфэрских ведьм»: раздражающий сериал AMC об Энн Райс

На первый взгляд, «Ведьмы Мейфэра» на канале AMC кажутся такими же пышными, как заросший двор бунгало в Новом Орлеане, где происходит большая часть событий.

Сюжет, адаптированный на основе романов Энн Райс, сосредоточен на сверхъестественно одаренном хирурге по имени Роуэн (Александра Даддарио из «Белого лотоса»), которая обнаруживает, что является наследницей династии женщин с особыми способностями. Пока она исследует свое генеалогическое древо, каждый корявый корень, кажется, разветвляется на еще более запутанные клубки, что в конечном итоге приводит к саге, наполненной сексом, смертью и магией, охватывающей сотни лет и тысячи миль.

Но на фоне этой отвратительной истории создатели Мишель Эшфорд («Мастера секса») и Эста Сполдинг («Как стать богом в Центральной Флориде») совершают фатальную ошибку, отдавая предпочтение мифологии и тайне над личностью и сюжетом. В результате, несмотря на то, что на каждом шагу на экране происходит много всего — секреты, которые нужно раскрыть, убийства, которые нужно раскрыть, танцы, которые нужно устроить — у нас мало причин сильно вкладываться во что-либо из этого.

Справедливости ради надо сказать, что некоторая часть этой неясности носит целенаправленный характер. В начале сезона Роуэн Филдинг даже не подозревает о своем истинном происхождении, не говоря уже о темном наследии, связанном с ним. Добравшись до Мэйфэрс, она находит клан, который намеренно держал свои дела в тени. Хотя на первый взгляд они дружелюбны, ни один член семьи, похоже, не лишен скрытых мотивов — ни Кортленд (Гарри Хэмлин), веселый дядя, ни встревоженная тетя Карлотта (Бет Грант) и, вероятно, ни ее веселые кузины Жозефина (Джен Ричардс) и Тесса (Мэдисон Вулф) тоже.

В современный рассказ о поисках ответов Роуэном вплетены воспоминания о шотландской деревне 17-го века, рассказывающие о раннем поколении Мэйфэров, чей дар акушерства вызывает опасные подозрения со стороны религиозных авторитетов. В диалоге разбросаны намеки на других Мейфэров, чьи биографии, кажется, подтверждают предупреждение, данное Роуэн во время ее поисков: «Для женщин в этой семье дела не кончаются хорошо». Таких намеков в сочетании с красивой визуальной палитрой темных тонов драгоценных камней достаточно, чтобы на некоторое время увлечь зрителя в надежде на сочную отдачу где-нибудь в будущем.

Однако есть момент, когда заманчивая загадка начинает выглядеть разочаровывающей непрозрачностью, и «Ведьмы Мейфэра» пересекают ее где-то в середине сезона из восьми серий. Что касается пятой часовой части (последней, отправленной критикам), сериал все еще находится в стадии экспозиции. Он постоянно вводит новых персонажей и концепции, не объясняя уже существующих, или выбрасывает новые повороты сюжета, не остановившись на какой-либо отличительной перспективе или тоне. Очень не хватает ярких личностей, чрезмерного величия и острого юмора хорошо принятого прошлогоднего «Интервью с вампиром», также основанного на исходном материале Райс.

Даже Роуэн остается загадкой, и не намеренно. Нам дано несколько подробностей о том, кем она должна быть: доктором, искренне заботящимся об исцелении других, странницей, живущей в плавучем доме, усыновленной, жаждущей соединиться со своей биологической семьей. Но повествование делает ее почти полностью реактивной — невинной, шатающейся от шока, или пешкой, которой манипулируют другие, а не героиней, которой разрешено делать выбор по собственному желанию — и Даддарио изо всех сил пытается собрать воедино эту смесь черт в целостную личность. .

Гораздо более запоминающимся, хотя и используемым гораздо более экономно, является Лэшер, существо, меняющее форму, которое на протяжении поколений было связано с семьей. Джек Хьюстон хорошо подходит для роли наиболее распространенной формы этого существа: изящного мужчины с загадочной улыбкой и дымным голосом, и он способен вызывать искры практически у каждого, с кем сталкивается. Он становится самым мощным проявлением желания, лежащего в основе большей части истории ведьм Мейфэра, его силы создают иллюзии, которые отражают самые истинные желания его жертв. Эти сны часто (хотя и не всегда) носят романтический характер, и многие из самых запоминающихся сцен сериала представляют собой сексуальные фантазии, снятые в лихорадочной дымке, как будто чувства участников превзошли разум.